Даже дети страдают. Когда им плохо, они плачут. Когда они взрослеют, они находят другие способы выражения дискомфорта. Но проблемы страдания для ребенка не существует, пока он не задумывается об этом. Он просто реагирует. Страдание становится проблемой только тогда, когда люди ловят себя на мысли: «Почему я страдаю?» Или, как мы чаще говорим: «Почему я несчастен?»

Обычно в десятилетнем возрасте можно вспомнить лишь несколько случаев, когда мы страдали и задавались вопросом: «Почему я страдаю?» Гаутаму, очевидно, этот вопрос не занимал серьезно почти до тридцати лет. Возможно, это случилось потому, что его родители пытались уберечь его от любых неприятностей.

Молодые люди, которые выросли в атмосфере такой чрезмерной опеки, часто не знают, что это такое — повстречать реальное несчастье. Все люди разные, и темпы, которыми мы движемся из детства в зрелость, сильно различаются у разных людей. Но раньше или позже каждый задается вопросом о причине страданий — своих или чужих.

Весь вклад Гаутамы в знания человечества сконцентрирован вокруг проблемы боли и несчастья. Новое знание, которое в нем пробудилось в ту ночь под деревом, было знанием о причине страданий и о том, как их превозмочь. Впервые он поведал эти знания в проповеди своим бывшим единомышленникам, которые ушли от него в Бенарес. Мысли, которые он там высказал, стали основными принципами буддизма; в тот лее день их назвали «Четырьмя Благородными Истинами». Первая истина, которую он пытался донести до друзей, — это факт страданий.

«Рождение — страдание, разрушение — страдание, болезнь — страдание, смерть... нахождение рядом с тем, что мы ненавидим... разлука с тем, что мы любим... не достичь желанного — страдание. Привязанность к существованию — страдание».

Когда изучен этот список, становится ясным, что Гаутама говорил о жизненном опыте каждого, а не только о своем собственном. Роды — это напряжение и для матери, и для ребенка, хотя ребенок не помнит их на осознанном уровне. Рождение новой мысли, или новой «сущности», или личности может также происходить очень болезненно: трудно отбросить старые взгляды и привычки. Разрушение тоже болезненно — неважно, зуб разрушается или нравственность и доверие. Болезнь — это неприятность и физическая, и душевная. И смерть, и страх смерти для нас и для других составляет страдание. Как присутствие объекта ненависти, так и отсутствие объекта любви доставляет боль. Невозможность достичь того, к чему стремится сердце, может сделать нас очень несчастными. И становясь проницательнее в понимании жизни, мы начинаем осознавать, что привязанность к чему бы то ни было может заставить страдать.

К сожалению, многие люди утверждали, что Будда был пессимистом в жизни, или что он говорил, будто вся жизнь — это страдание. Если мы точно интерпретируем его слова, мы увидим, что он говорил совсем не это. В действительности он учил, что все содержит возможность страдания; каждая фаза жизни может закончиться для человека дисгармонично. Будда не говорил, что вся жизнь есть страдание.

Очевидно, что понятие страдания, данное Гаутамой, шире понятия просто физической боли. Он особенно сосредоточил внимание на страданиях ума и сердца. Это глубочайшее несчастье. Гаутама полагал, что эти страдания испытывает человек, который не находится в гармонии с жизнью. «Если я несчастен, то это потому, что не. живу гармонично. Если я не живу гармонично, то это потому, что я не научился принимать мир таким, какой он есть. Возможно, я ожидаю от мира чего-то, чего я не в праве ожидать. Возможно, я слишком сильно привязан к какой-то одной части моего мира, так что потерял связь с общей картиной».

Гаутама пытался принять за отправную точку действительный факт, который ни у кого не вызывал бы сомнения и который для каждого был бы очевиден. Он говорил, что до тех пор, пока не наступило действительное понимание, в жизни любого человека есть элемент боли. Он предлагал: «Посмотри и убедись сам, так ли это в твоей жизни?» Он призывал каждого понять, что тот не одинок в своих затруднениях. Все люди когда-то в жизни должны столкнуться с этим фактом — дисгармонией в себе. Это не только «мое несчастье» — это проблема всех людей. Гаутама напоминал друзьям, что «моя печаль» — это «мировая печаль» и что печаль мира является «моей».

Гаутама сказал своим последователям: «Я учу только двум вещам — страданию и освобождению от страдания». Он был как врач, который приходит осмотреть больного. Сначала он узнает, как пациент себя чувствует. Затем он пытается найти причину болезни.

Гаутама как хороший целитель развивает во Второй Благородной Истине идею о причине страдания:

«Вот Благородная Истина о происхождении страдания. Жажда физических ощущений служит причиной новых воплощений. Эта жажда сопровождается чувственными наслаждениями и ищет их удовлетворения то здесь, то там. Она принимает форму жажды чувственных удовольствий или жажды процветания».

Страдание — это следствие ложного отношения к миру и нашему опыту в нем. Мир не плох, но наше стремление жить страстями — это то, из-за чего он кажется плохим. Эти страсти или сильные желания делают нас рабами того, чего мы страстно желаем. Каждый видел это в действии — страсть к еде, жажда славы, жажда успеха. Все это лишает нас свободы мудрого выбора. Гаутама Будда хотел, чтобы люди поняли, что тот, кто жаждет физических ощущений, не может быть свободен и поэтому не может быть счастлив по-настоящему.

Можно было бы сказать, что удовлетворение всех страстных желаний тоже своего рода счастье. «Если бы я только мог иметь все, что я хочу, и мог делать все, что я хочу, я был бы так счастлив». Но такого рода счастье быстро улетучивается, так как не дает той глубокой удовлетворенности, которая является истинной целью человека. Часто мы находим людей, все больше и больше зависящих от этих искусственных радостей, потому что в действительности они просто боятся оказаться лицом к лицу с глубоким несчастьем и хаосом в душе.

Гаутама советует каждому отыскать для себя разницу между этими двумя видами счастья. И он говорит о своих собственных наблюдениях:

«Когда вслед за счастьем я чувствую, что плохие качества развились, а хорошие уменьшились, тогда такого счастья нужно избегать. А когда вслед за счастьем я чувствую, что плохие качества уменьшились, а хорошие развились, к такому счастью надо стремиться». 

Он дал также еще несколько советов людям, ищущим счастья. Страсть, ведущая к несчастью, сказал он, возникает, когда мы игнорируем наши действительные потребности. Если бы мы не игнорировали их, мы бы не делали себя несчастными, желая того, что никогда не принесет удовлетворения. Это возвращает нас к тому же вопросу, который вставал столетия назад перед индусскими мудрецами: «Кто я в действительности?» Гаутама согласился с ними в том, что человек больше, чем набор чувств и мыслей. Мудрый человек всегда скажет о любом чувстве: «Это не подлинный я». Будда учил, что главным в жизни является то, что ведет к большему познанию себя, потому что это приносит счастье.

Те же вещи, которых люди страстно желают, часто не удовлетворяют их действительных потребностей. Одно из буддистских преданий повествует, как Гаутама во время одного из путешествий неожиданно встретил тридцать человек, бегущих ему навстречу. Он остановился спросить, в чем дело, и они ему рассказали, что когда они расположились на отдых, одна из женщин улизнула, взяв то, что принадлежало другим, и вот они преследуют вора.

Будда спросил у них: «Как вы думаете, что лучше — продолжать поиски этой женщины или продолжать поиски себя?» Мужчины решили, что поиски подлинного я являются более важным делом, чем беготня за пожитками. Так что, как повествует история, они стали последователями Гаутамы. 

Как эти тридцать человек, мы можем терять энергию в бесплодных поисках. А если мы мудры, мы прекратим спрашивать себя: «Что действительно стоит того, чтобы его искать?» Ответ Гаутамы вполне однозначен. Надо искать причину наших страстей, а затем способ ее устранения.

Страдания прекращаются с полным прекращением страстей.

«Человек не должен оставаться рабом своих страстей», — сказал Гаутама. Он может сделать что-то со своим несчастьем. Каждый человек может сделать выбор, как жить. Он может заполнить свою жизнь простой, не вызывающей сомнения привычной деятельностью. Или он может самостоятельно принимать решения и делать выбор в тех ситуациях, в которые он попадает. В первом случае человек действует, исходя из поверхностных «нужд», игнорируя свои подлинные потребности. Во втором случае человек делает возможной реализацию своего истинного потенциала. Каждый имеет право выбора, и каждый сам будет пожинать его плоды.

Например, человек может однажды обнаружить, что съедая то, что он любит, он может отвлечься от своих тревог. Позже он может начинать есть что-нибудь вкусненькое каждый раз, когда он чувствует себя несчастным. Но такое поведение едва ли решит проблему. В действительности, убегая от проблем, он просто добавляет их, потому что он может получить несварение желудка и избыточный вес, и он до краев наполнится проблемами; которые никогда не решаются. Это как раз такая ситуация, которую имел в виду Гаутама, когда говорил о «страстях, являющихся причиной новых воплощений», в своей Второй Благородной Истине. Избегая подлинной борьбы с сутью каждой проблемы, человек порождает все новые и новые — одну за другой. Он громоздит новые проблемы на нерешенные старые. Делая это, он постоянно порождает несчастье.

Сталкиваясь с новой трудностью и продолжая действовать так же неэффективно, человек сталкивается так же и со старыми трудностями, совершая новые бесполезные действия и создавая вредные привычки. Может ли это привести к продолжительному счастью? Нет, отвечает Будда. «Такие действия и привычки, — говорит он далее, — вытекают из непродуманных и неконтролируемых желаний. Они ведут к увеличению несчастья. Они приводят к появлению все новых и новых несчастий. Они продолжают снова и снова появляться в человеческой жизни в новых формах и даже в новых жизнях, согласно буддистскому учению.

Буддист, как и индус, верит в перерождение. Бесполезные действия и вредные привычки должны быть изжиты или преодолены до того, как человек получит освобождение от. бесконечного круга жизней, которые составляют большую часть человеческих страданий. Это частично то, что Гаутама имел в виду под «привязанностью к существованию» в Первой Благородной Истине. Движение круга перевоплощений и несчастий может быть приостановлено, если человек перестает предаваться своим страстям.

Алчность, ярость, слепая любовь — отличительные признаки страстей. Действия, рождающиеся из этого, ведут к несчастию. Счастье достигается смирением страстей. Характер, который человек формирует сегодня, определяет, насколько он будет счастлив завтра. Буддист бы добавил, что жизнь, которую человек ведет сегодня, частично определяет вероятность его счастья в следующей реинкарнации. Буддист не говорит о «человеке» или «душе» или даже Аммане индусов, как переходящем в другую жизнь. В следующей жизни сказывается влияние прошлых жизней. Когда ребенок взрослеет, мы знаем, что его детство в значительной мере определяет то, каким он будет, когда станет взрослым. А буддист добавил бы: то, что справедливо для одной жизни, справедливо и для всех возможных жизней, поскольку нынешняя наша земная жизнь — всего лишь эпизод среди многих других.

Кто-то может посчитать трудной для понимания буддистскую теорию о том, что существует влияние прошлого, которое распространяется на многие жизни. Однако легко увидеть влияние этой теории на понимание нашей жизни. То, какие мы сегодня, определяется всем, что составляло наше прошлое, включая историю всего человечества. То, какими мы будем завтра, определяется сегодня тем выбором, который мы делаем. Мы делаем лучший выбор, говорит буддист, когда мы выбираем вдумчиво, преодолевая эгоизм и пересиливая страсти.